«Един от древних» К 100-летию со дня преставления прп. Гавриила Седмиезерного

Ровно 100 лет назад, 7 октября (24 сентября по старому стилю) 1915 года в Казани, в одном из флигелей Духовной академии, в келье своего духовного сына, инспектора академии архимандрита Гурия (Степанова) – впоследствии священномученика – упокоился известный старец, бывший наместник Седмиозерной Богородичной пустыни схиархимандрит Гавриил (Зырянов).

Жизнь старца Гавриила (Зырянова) – удивительное, можно даже сказать исключительное явление в русской духовной жизни рубежа XIX-XX веков. В ней, словно в зеркале, отразились духовные искания, взлеты и падения многих русских богоискателей и духоносцев – кратко сказать, всего русского боголюбивого народа. И сама личность старца – духовного исполина, воистину «единого от древних», наполнена не столько исключительными подвигами, сколько терпеливым, богопреданным несением креста скорбей, перенесением постоянной людской злобы и собственной немощи с истинно христианской кротостью и смирением. У старца Гавриила было множество учеников и почитателей, из них – одни были случайными кратковременными посетителями его гостеприимной кельи, другие надолго оставались у ног старца, испытывая великую притягательную силу его личности и сами напитываясь его присутствием, являющим на земле реальность иного мира.

По-разному преломлялся облик и речения старца у его посетителей: одни, как схиархимандрит Симеон (Холмогоров) видели в старце живую икону современного православного подвижника, другие – подобно известному духовному писателю епископу Варнаве (Беляеву) нашли в его личности подтверждение своим духовным исканиям – убедительную альтернативу законническому аскетизму.

Замечательно, что богатая натура самого старца давала основание для этих противоречивых трактовок. Живой, чуждый всякой рисовки и позы, всегда готовый к прямой и искренней реакции на любую жизненную ситуацию – он одновременно являл собой типичный образ святорусского подвижника-монаха, знающего и ценящего по-настоящему в жизни лишь «единое на потребу» — драгоценный бисер Богообщения.

Будущий старец схиархимандрит Гавриил родился 14 марта 1844 года в Пермской губернии, в Ирбитском уезде от благочестивых крестьян Феодора и Евдокии Зыряновых. Вся жизнь будущего старца от раннего детства проходила как бы на грани земного и небесного мира. Его избранничество многократно подтверждалось многочисленными видениями и событиями, необъяснимыми с рациональной точки зрения.

Однако его путь к иночеству не был простым, впрочем, и само иночество, начатое в Оптиной пустыни в 1864 году под духовным окормлением старца Амвросия, оказалось воистину тернистым путем – множество страшных, можно сказать, лютых искушений неотступно преследовали его в течение всей его жизни, и если бы не исключительные посещения Божией благодати, то было от чего прийти в отчаяние. Жизнь старца лишний раз указывает нам, что в Царство свободы и благодати не ведут легкие пути, а избранники Божии подвергаются особенным испытаниям, зачастую непреодолимым для обычных людей. Непонимание, тяжкая болезнь, клевета, предательство и непрестанная бесовская брань – отныне были постоянными спутниками преподобного старца. Из Оптиной пустыни, где послушник Гавриил не мог дождаться пострига в течение многих лет по причинам явно не духовного характера, со скорбью в сердце он в 1875 году переходит в Московский Высокопетровский монастырь, где вместе с долгожданным постригом наступает время особенно тяжких искушений, связанных с особенностями монашеской жизни в большом городе, полном соблазнов. Но и перед лицом духовных потрясений и даже падений, в общем-то, неизбежных на иноческом пути, ни на миг не пропадает в подвижнике сознание поставленной цели, раз и навсегда выбранный жизненный идеал.

В 1882 году иеродиакон Тихон (такое имя получил старец при постриге) покидает Москву – точнее, бежит из нее по настоятельному совету старца Амвросия и водворяется в Раифской пустыни Казанской епархии, где его рукополагают в иеромонаха и назначают братским духовником, но остается он там совсем ненадолго, и уже в ноябре

1883 года переводится в Седмиезерную Богородичную пустынь – обитель, в которой старцу предстоит провести целых 25 лет и где на одре болезни произошло преображение монаха-подвижника в великого старца, наделенного благодатными дарами Святого Духа. В тяжком недуге, в полушаге от смерти он провел пять лет. В 1892 году как безнадежно больной старец был пострижен в схиму, в которой он был наречен именем своего небесного покровителя от купели – Архангела Гавриила.

На духовное состояние старца этого периода проливает свет его собственное признание о тех благодатных переживаниях и изменениях, которые происходили в его душе: “И вот, Господу было угодно, чтобы я заболел; и я заболел и сильно плакал во время болезни о том, что остался побежденным во грехах моих грехом, а любви-то еще не имею… Спешу каяться не раз и не два, очень много каюсь и получаю радость… Чем более я страдал, тем легче себя чувствовал. Я ощущал сильную потребность причащаться – и меня причащали. По причащении Святых Таин мой дух окрылялся неизреченной надеждой на Бога, а сердце переполнялось благодарностью ко Господу Иисусу Христу. Здесь-то мне, убогому, и открылась в необъятной полноте любовь Божия к миру в искуплении человеческого рода. Эта любовь заговорила как бы во мне, внутри всего моего существа, с такой силой ко Господу, что я не чувствовал и своих страданий…·· Отныне эта любовь к Богу будет сопровождать старца всю его жизнь, тепло и свет этой любви будут привлекать к старцу Гавриилу сердца и мятущиеся души людей, жаждущих духовного и телесного исцеления. У старца открылся дар прозрения, слезной умиленной молитвы и, главное, дар духовного благодатного водительства – старческого душепопечения.

У схиархимандрита Гавриила появляется круг учеников и почитателей. Совершенно особые отношения складываются у него со студентами и преподавателями Казанской духовной академии, преимущественно из числа монашествующих, для многих из которых он становится духовным отцом и наставником. Следует сказать, что Казанская духовная академия в конце ХIХ – начале ХХ веков переживала духовный и интеллектуальный расцвет. Во многом это объяснялось той духовной атмосферой, которая сложилась в Академии благодаря личности ее ректора, епископа Антония (Храповицкого). Стремясь воспитать в своих подопечных настоящих духовных пастырей Церкви, преосвященный Антоний направлял юношей к старцу Гавриилу, в котором он увидел лучшего воспитателя для будущих священнослужителей. Студенты часто ездили в Седмиезерную пустынь на исповедь и совет к благодатному духовнику. Здесь они чувствовали себя, как дома, в гостях у родного отца. С благословения старца они произносили даже проповеди в монастырском храме.

Для молодых “академиков”, искавших дорогу в жизни, наверное, невозможно было найти лучшего наставника, не столько словами, сколько самим своим духовным обликом эту дорогу освещающим. Знаменательно, что несмотря на доброту и простоту в обращении, подчеркнутую веселость и открытость, старец сохранял в своем сердце и прививал своим ученикам чрезвычайно высокие понятия о монашестве: «Смотрите, — шутил он, — чтобы у меня от вас за версту монахом пахло!» И неудивительно, что среди учеников и постриженников старца оказалось так много исповедников и новомучеников, стойких и непоколебимых воинов Христовых, дерзновенно противоставших сатанинской злобе и насилию богоборцев. Ни один из учеников старца не оказался ни в числе обновленцев, ни в числе «павших», то есть отрекшихся от Христа и Его страдающей Церкви.

Со временем к старцу начала приходить известность. Постоянной его посетительницей стала Великая Княгиня Елизавета Феодоровна, которая у него духовно окормлялась. Через нее протягивалась таинственная ниточка духовного общения старца с Царской Семьей. Посещал старца в Казани перед своим появлением в Петербурге и Григорий Распутин. Старец предостерегал его от грядущих соблазнов и искушений, перед которыми ему устоять, судя по всему, не удалось. Впоследствии старец отзывался о нем крайне отрицательно.

В 1902 году Казанский архиепископ Арсений (Брянцев) назначил старца наместником Седмиезерной Богородицкой пустыни. Трудился святой старец над благоустроением Богом ему врученной обители не покладая рук. 

Еще до своего наместничества он приступил к построению на средства благотворителей храма для неусыпного поминовения усопшей братии монастыря и всех православных христиан. 15 октября 1900 года архиепископ Арсений совершил чин освящения нового двухэтажного храма в честь преподобного Евфимия Великого (небесного покровителя основателя Седмиезерной пустыни схимонаха Евфимия) и святителя Тихона Задонского (небесного покровителя схиархимандрита Гавриила до принятия схимы). В нижнем храме было помещение для чтения неусыпающей Псалтыри. И совершенно поразительно, что, начиная с 1928 года – года разгрома обители, подверглись уничтожению практически все монастырские постройки: храмы, хозяйственные помещения – был почти полностью снесен весь монастырь, за исключением только этого храма, ставшего видимым знаком святости его строителя и указанием на великое духовное значение непрестанной молитвенной памяти. В этом храме преподобный старец сподобился видения тайны Христовой Жертвы за человеческие грехи, здесь старец проливал святые молитвенные слезы за совершаемой им литургией, здесь от избытка сердца, наполненного светом и радостью Царства Небесного, произносил он глубокие и проникновенные слова о духовной жизни и назначении христианина…

Но наряду с верными и любящими чадами появились и другие – завистники и недоброжелатели. Чем дальше простирались труды старца в Седмиезерной обители, тем более множились доносы недовольных из числа братии. Вступивший в 1908 году на Казанскую кафедру преосвященный Никанор (Каменский), не разобрался в существе дела и удовлетворил прошение схиархимандрита Гавриила об увольнении от должности наместника. После этого последовало обвинение старца в нерадивом ведении монастырского хозяйства и фактически в присвоении церковного имущества.

Тогда один из близких духовных сыновей старца Гавриила будущий священномученик Иувеналий (Масловский), в то время игумен псковской Спасо-Елеазаровой пустыни, смог выхлопотать перевод старца к себе. Замечательны и обстоятельства переезда старца: уже перед самым отходом парохода выяснилось, что у нестяжательного подвижника, обвинявшегося в растрате монастырского имущества, не только не хватало денег на билет, но даже вовсе не было средств на предстоящую дорогу!

Во Пскове старца ожидал торжественный прием: у святых ворот Спасо-Елеазаровой обители его поджидала вся братия монастыря с чудотворным образом Всемилостивого Спаса на руках во главе с игуменом Иувеналием. А уже после того как состоялся перевод схиархимандрита Гавриила из Седмиезерной обители по заключению комиссии он был полностью оправдан от возведенных на него обвинений. Здесь же, в обстановке духовной любви и доверия благодатный дар старчества беспрепятственно изливался на многочисленных богомольцев, искавших у старца утешения и действенной помощи в скорбях и болезнях. В день старец порой принимал до 150 и более человек, так широко разнеслась слава о прозорливом молитвеннике и утешителе. Великая Княгиня Елисавета Федоровна по-прежнему навещала своего духовного отца, а он в свою очередь, посещал устроенную ею Марфо-Мариинскую обитель. На средства Великой Княгини в Спасо-Елеазаровой пустыни ввиду великой слабости старца и невозможности ему служить в монастырском храме была устроена домовая церковь, которая была освящена 7 августа 1910 года епископом Иннокентием (Ястребовым), также духовным чадом батюшки, воспитанником Казанской духовной академии.

Это было время расцвета старческой деятельности преподобного Гавриила. Множество любящих духовных чад окружало его. К нему приезжали целыми семьями, паломническими группами. У кельи старца можно было встретить архиерея и монаха, чиновника, священника, аристократа, и простого крестьянина или мастерового – старец не знал ни социальных, ни иных различий – каждому посетителю было открыто его сердце, полное любви, сострадания, желания помочь и утешить, духовно напитать…

По-прежнему, особенную заботу оказывал старец воспитанникам духовных учебных заведений. Во время своих приездов в Москву, он неопустительно заезжал и в Свято-Троицкую Сергиеву Лавру, в стенах которой исполнял должность ректора Московской духовной академии его близкое духовное чадо еще по Казани епископ Волоколамский Феодор (Поздеевский). И воспитанники Московской духовной академии с великой любовью и доверием принимали старца. Сохранились воспоминания об одном из посещений старцем Гавриилом Академии. Владыка Феодор собрал всех недавних постриженников-студентов к себе для духовного назидания и беседы со старцем: «Батюшка рассказывает, — вспоминает повествователь, — я внимательно слушаю, не спуская с него глаз. И прямо не верится, что все это было. Батюшка сидит весь белый, как лунь, мирный, веселый, за окном стоит тихий вечер, из сада доносится приторный и сильный запах жасмина… Хорошо было так сидеть со старцем о. Гавриилом тихими теплыми вечерами… Я в жизни как раз переживал исключительный период, собственно: переход из мысленного Египта через «моря Чермнаго пучину»… И встретить на пути такого Моисея мне было крайне сладостно и, как я вижу теперь, прямо необходимо…». Старец, видно, уже предчувствовал, если просто не знал наверняка, какие страшные испытания выпадут на долю только вступающих в церковную и общественную жизнь будущих деятелей Церкви, ее защитников и строителей, какие соблазны и трагические коллизии им предстоит пережить и преодолеть…

Но многотрудная жизнь старца уже подходила к концу. В 1915 году он совершенно неожиданно для всех возвращается в Казань с ясным сознанием своего близкого конца: «Поеду в Казань – и там умру!». 27 августа он прибывает в Казань. Месяц длится здесь его последнее предсмертное пребывание. Он прощается со своими духовными учениками, стремясь передать им бесценное и драгоценное наследство опытного стяжания Святого Духа, нажитое им за долгую и праведную жизнь, передать им плоды опытного богообщения, которого он удостоился, и словно ветхозаветный патриарх собирает своих чад, преподает им последние наставления и благословения, которые будут хранить их во всю последующую многоскорбную жизнь. Неслучайно, что многим из посещавших его в те дни духовных чад из бывших академических воспитанников выпала судьба стать впоследствии архиереями уничтожавшейся большевиками Русской Православной Церкви.

Наступили последние дни земной жизни старца Гавриила, которые сопровождались предсмертной болезнью. Последнее причастие Святых Христовых Таин преподобный старец принял из рук своего духовного сына иеромонаха Ионы (Покровского), впоследствии епископа Ханькоуского, причисленного к лику святых Русской Зарубежной Церковью в 1996 году. Последними словами старца были: «Спастися подобает многими скорбями». Воистину это был девиз всей его жизни и ее славный итог. 24 сентября 1915 года в 23 часа 10 минут под последние слова отходной душа подвижника покинула многотрудное тело.

Прощание с почившим старцем прошло при огромном стечении народа. Со всех сторон толпами прибывал народ ко гробу угодника Божия. Отпевали старца в академическом храме четверо архиереев – его духовных детей, в сослужении более чем двадцати священнослужителей из числа его духовных чад. На отпевание приехала и Великая Княгиня Елисавета Феодоровна с несколькими сестрами Марфо-Мариинской обители. После отпевания погребальная процессия направилась в Седмиезерную пустынь, путь до которой занял почти целый день. Торжественно, с великим почетом встречала братия Седмиезерной обители изгнанного и оклеветанного настоятеля, во всем показывая свое раскаяние и являя торжество правды Божией. После панихиды в главном храме монастыря старец был погребен в храме преподобного Евфимия Великого, строителем которого он был.

Схиархимандрит Гавриил оставил замечательное духовное наследство. В первую очередь, им стала сама его жизнь, многотрудная и многопоучительная, в которой действия Божиего Промысла тесно переплетались с человеческим недостоинством и греховной немощью собратий и в которой всегда побеждала Христова любовь. Плеяду выдающихся деятелей Русской Церкви составили его духовные дети. Нелегко найти в истории нашей Церкви старца, воспитавшего столько достойнейших архипастырей, сочетавших высоту и святость епископского сана с глубоким и несокрушимым монашеским устроением и огненной ревностью к хранению чистоты православной веры.

Перечислить всех его чад, о которых сохранились сведения и свидетельства современников, задача трудноисполнимая. Упомянем здесь лишь о наиболее известных из духовных последователей преподобного Гавриила. Это священномученики Иувеналий (Масловский), архиепископ Рязанский и Шацкий; Анатолий (Грисюк), митрополит Одесский, Герман (Ряшенцев), архиепископ Вязниковский, Иоасаф (Удалов), епископ Чистопольский, Амфилохий (Скворцов), епископ Красноярский. Среди учеников старца – выдающиеся иерархи Русской Церкви ХХ столетия: архиепископы Феодор (Поздеевский), Иннокентий (Ястребов), Гурий (Степанов), Стефан (Знамировский), епископы Варсонофий (Лузин) и Варнава (Беляев) и многие другие.

Отдельно следует упомянуть о схиархимандрите Симеоне (Холмогорове), авторе, наверное, самой известной биографии старца, которая вышла в 1915 году под названием “Един от древних”. Благодаря этой книге, собственно, большинство современных православных христиан в России и зарубежье и познакомились с благодатным образом старца-молитвенника и утешителя.

Особым почитанием пользуется преподобный Гавриил и в русском зарубежье, где оно появилось, очевидно, благодаря духовному сыну старца святителю Ханькоускому Ионе (Покровскому), прославленному Русской Православной Церковью Заграницей в 1996 году.

Со смертью старца память о нем не только не угасла среди его учеников и посетителей, но продолжала жить и среди людей лично его не знавших. Воистину жизнь старца закончилась, началось его житие. Во многом это было возможно благодаря духовному подвигу людей, хранивших память о старце Гаврииле, знакомых с его духовными чадами.

В Казанском крае, где протекла большая часть жизни старца Гавриила, благодарная и молитвенная память о дивном любвеобильном подвижнике не оскудевала никогда. Свидетельством тому служит факт изображения старца Гавриила на иконе «Собора Казанских святых», написанной в начале 80-тых годов двадцатого века для кафедрального собора Казани. Милостью Божией удалось сохранить и мощи преподобного, которые почитатели старца смогли вывезти из разоренной безбожниками обители, и тем самым спасли их от поругания. Спасший святые мощи иеросхимонах Серафим (Кожурин) хранил их у знакомых монахинь, постоянно опасаясь своего ареста или обыска и перед приближением кончины передал их казанскому архиерею. Мощи старца Гавриила сохранялись в Крестовом храме архиерейского дома. Среди казанских жителей память о старце была жива и хотя никто не знал, где находятся его мощи, православный народ шел к разоренному сохранившемуся храму обители и молился у оскверненной могилы старца Гавриила.

В 90-е годы ХХ века почитание старца стало распространяться как в Казани, так и в других городах России. В 1991 году по благословению епископа Казанского и Марийского Анастасия была написана икона старца Гавриила для иконостаса Сретенского придела Петропавловского собора Казани. В эти же годы начали издаваться жизнеописания старца Гавриила, доступные в советское время лишь немногим в самиздатских копиях и в нелегально провезенных репринтных зарубежных изданиях. Большим событием для почитателей старца стал выход в 1996 году книги епископа Варнавы (Беляева) “Тернистым путем к небу” ¹, которое является на сегодняшний день наиболее полным жизнеописанием преподобного Гавриила Седмиезерного.

25 декабря 1996 года архиепископ Казанский и Татарстанский Анастасий получил благословение Патриарха Алексия II совершить прославление схиархимандрита Гавриила в лике местночтимых святых Казанской епархии. После канонизации старца началось и возрождение Седмиезерной пустыни. 5 января 1997 года была совершена первая литургия в домовой церкви сохранившегося братского корпуса обители. Стараниями братии монастыря под руководством наместника игумена (ныне – архимандрита) Германа был восстановлен единственный сохранившийся Свято-Евфимиевский храм обители. 10 августа 1999 года, в день памяти Седмиезерной иконы Пресвятой Богородицы, архиепископ Казанский и Татарстанский Анастасий совершил в этом храме первую Божественную Литургию при огромном стечении почитателей старца. 30 июля 2000 года мощи преподобного старца Гавриила вновь вернулись в его родную обитель.

Игумен Евфимий,

Протоиерей Андрей Лобашинский

А.М. Елдашев