19 июня исполняется ровно три месяца с момента назначения ректором Казанской духовной семинарии игумена Евфимиия (Моисеева). О современном состоянии семинарии, планах на будущее и перспективах развития этой духовной школы – беседуем с отцом Евфимием.

— Отец Евфимий, в декабре 2013 года Казанская семинария оказалась на пике скандала. Было много информации и комментариев в интернете, к сожалению, тема оказалась очень актуальной. Можно спросить вас об этих событиях?

— К счастью, сам я не был ни участником, ни свидетелем этих событий, поэтому знаю о ситуации не больше, чем любой другой пользователь интернета. Наблюдая за развитием ситуации по публикациям в СМИ, я, конечно, и представить себе не мог, что именно мне придется исправлять ошибки воспитательной работы, которые были допущены в Казанской семинарии. Но Господь направил мои стопы в Казань, куда я прибыл не как следователь или прокурор, а как ректор, который должен начать работу с чистого листа.

По-пастырски я сопереживаю всем нашим учащимся и не хотел быть делить их на хороших и плохих. Нынешний учебный год дался им нелегко. Но сейчас мы перевернули эту страницу и смотрим в будущее, делая акцент на развитие школы и на возрождение лучших традиций Казанской академии.

— Вы несете ректорское послушание уже три месяца. Что в работе ректора самое основное, а что можно назвать особенно трудным?

— Согласно уставу, ректор несет всю полноту ответственности за жизнь духовной школы, ее развитие. Это очень широкий круг вопросов – начиная от учебных и воспитательных, заканчивая материальными и хозяйственными. Ректор отвечает в том числе и за внешнюю деятельность семинарии – за контакты со священноначалием, представителями государственной власти, иных конфессий, журналистами. И хотя, слава Богу, есть помощники, приходится самостоятельно вникать во все стороны жизни семинарии. Конечно, после известных резонансных событий школа находилась в несколько возбужденном состоянии, взбудоражена была и общественность – это создавало дополнительные сложности при вхождении в должность. За прошедшие три месяца удалось в основных чертах сформировать новую администрацию, наладить контакт с большинством педагогов, познакомиться со студентами. Очень хочется надеяться, что в будущем Казанская семинария будет создавать для СМИ исключительно позитивные информационные поводы.

— В нашей системе духовного образования развиваются две новые линии — дистанционные трансляции лекций и экзаменов и формирование штата индивидуальных наставников при каждой семинарии. Как с этим обстоят дела в Казанской духовной семинарии?

— С видеотрансляциями у нас все в полном порядке, в чем имели возможность убедиться представители Учебного комитета во время защиты магистерских работ в начале июня.

Что касается института индивидуальных наставников, или тьюторов, то здесь у нас остаются некоторые вопросы. Положение об индивидуальных наставниках было составлено в Московской духовной академии и, естественно, ориентировано на эту школу, в которой учатся несколько сотен студентов. Наша же семинария, как и подавляющее большинство семинарий Русской Православной Церкви, — почти камерное учебное заведение, где и наставники, и учащиеся знают друг друга, что называется, как облупленные. В нашей семинарии на 66 учащихся 56 преподавателей! В ситуации, когда практически на каждого студента приходится отдельный преподаватель, создавать дополнительный институт индивидуальных наставников, на мой взгляд, не вполне целесообразно.

В положении, к сожалению, никак не прописано взаимодействие тьюторов с дежурными помощниками. Непонятно, например, что делать, если у дежурного помощника и тьютора будут расходиться мнения по поводу того или иного студента. При этом сказано, что тьютор не имеет права использовать в отношении студента какие-либо меры принудительного воздействия – получается, что вся черновая работа остается дежурному помощнику. Понятно, что составители хотели подчеркнуть неформальный характер отношений тьютора и учащегося, но у студента может возникнуть впечатление, что его воспитанием будут заниматься “добрый следователь” и “злой следователь”. В положении сказано и о том, что труд тьютора должен оплачиваться наравне с трудом преподавателя. При этом всем известно, что труд дежурных помощников оплачивается зачастую по остаточному принципу. Все это, на мой взгляд, ставит дежурных помощников в заведомо неудобную ситуацию, принижает их авторитет в глазах студентов.

Впрочем, сказанное не означает, что мы принципиально отказываемся от индивидуальных наставников – будем изучать этот опыт, внимательно наблюдать за развитием института индивидуальных наставников в других духовных школах, особенно региональных.

— Вы собираетесь что-то менять в структуре семинарии?

— Конечно, какие-то изменения неизбежны, но это не значит, что они должны перечеркнуть то, что здесь было сделано. В Казанской духовной семинарии существует неплохой задел, и следует отдать должное тем людям, которые в достаточно нелегкие годы трудились над ее воссозданием. Но то, что школа нуждается в развитии, очевидно. Все должно развиваться — и последнее решение Синода (от 30 мая 2014 г., журнал № 48) прямо предписывает мне как ректору заниматься вопросами развития семинарии.

— Каковы ближайшие планы по развитию?

— Одним из первых шагов, как подчеркивает синодальное постановление, должно стать открытие регентского отделения. Изучив имеющийся опыт духовных учебных заведений, мы приняли решение открыть регентско-катехизаторское отделение, поскольку перед нашей Церковью сегодня стоит задача готовить не только регентов, но еще и катехизаторов, и миссионеров, и специалистов по социальной и молодежной работе, а также другим направлениям церковного служения. У священника часто не хватает времени, чтобы заниматься всеми этими видами деятельности, ему нужны квалифицированные помощники. На необходимость подготовки церковных работников обратил особое внимание Святейший Патриарх на последнем заседании Высшего церковного совета. Поэтому наряду с музыкальными предметами мы планируем ввести в учебный план регентско-катехизаторского отделения достаточно серьезный блок богословских дисциплин.

— Нередко семинаристы выбирают в супруги девушек, обучающихся на регентском отделении. Это тоже одна из причин его появления в семинарии?

— Не секрет, что одна из задач подобных отделений — помочь студентам в вопросе создания христианской семьи, ведь духовные семинарии — это учебные заведения закрытого типа. Конечно, наши студенты выходят в город, но где и с кем им можно познакомиться? Далеко не каждая девушка, с которой они встретятся в городе, сможет и захочет стать женой священника. Между тем, опыт общения с женским полом в рамках христианской нравственности — хочу это подчеркнуть — будущему священнику просто необходим. Нельзя забывать, что именно женщины составляют большую часть нашей паствы. Именно полноценное общение со сверстниками и сверстницами поможет определиться молодому человеку – студенту духовной школы – в выборе жизненного пути.

— Сегодня Казанская семинария обладает достаточно большим потенциалом. Действительно ли планируется возрождение Казанской духовной академии?

— По крайней мере, есть благословение Патриарха всесторонне изучить вопрос о возможности открытия Академии. Сам я в Казани всего только три месяца, но мне кажется, что предпосылки для ее возрождения существуют.

Казань — это университетский город с очень мощной образовательной традицией, одной из старейших в России. Исторически специфика образования в Казанской академии заключалась в изучении востоковедческих дисциплин, исламоведения, этнографии, восточных языков, языков и культуры народов Поволжья. Академия имела миссионерскую направленность.

Думаю, что мы не должны изобретать велосипед, ведь, как известно, новое — это хорошо забытое старое. Конечно, мы не собираемся возрождать «Противомусульманский вестник» — было такое издание до революции в Казанской академии, а вот сделать в Казанской духовной школе крупнейший в России центр исламоведения — вполне реальная задача.

Миссионерское действие церкви должно быть направлено сейчас в первую очередь на людей православных, скорее, по происхождению, нежели по образу жизни. Если они станут добрыми христианами, тогда и последователи других религий, и неверующие скорее обратятся к христианству.

— Одним из первых шагов, которые вы сделали, появившись в Казани, было установление дружеских связей с Российским исламским университетом, почему это так важно?

— В последнее время мы много слышим о том, что Россия — многоконфессиональная страна, но в разных регионах эту многоконфессиональность понимают по-разному.

В Российской Федерации преобладают регионы с традиционно православным или традиционно мусульманским населением. Уникальность Татарстана как раз в том, что это традиционно многоконфессиональная республика в том смысле, что опыт добрососедского и мирного проживания православных и мусульман в этом крае, наверное, самый большой в стране. Как ректор я вижу свою задачу в том, чтобы по мере сил способствовать развитию конструктивного диалога между православными и мусульманами и в первую очередь, конечно, между будущими священнослужителями и богословами. Потому что они, как вы понимаете, в соответствующем ключе будут наставлять и свою паству. Если они сами будут дружить, сотрудничать, так будут делать и их прихожане.

Главная задача нашего соглашения с Российским исламским университетом — содействовать развитию сотрудничества в научной и образовательной сфере между последователями ислама и православия. В этом, кстати, мы рассчитываем и на содействие светских специалистов — к соглашению уже изъявили желание присоединиться Институт востоковедения Российской академии наук и кафедра религиоведения философского факультета Казанского федерального университета.

— А кто обычно хочет стать священнослужителем в Казани?

— Не думаю, что в этом плане ситуация в Казани чем-то принципиально отличается от других городов России. Наши студенты — это ребята, уже получившие некоторый опыт церковной жизни, направленные с приходов или из монастырей, чтобы стать священнослужителями, то есть молодые люди из самых разных социальных групп. Дети священнослужителей к нам, конечно, тоже поступают, но не сказал бы, что они преобладают среди учащихся.

Мы разъясняем нашим абитуриентам, что семинария — это пастырская школа, ее главная задача — подготовить кандидатов для рукоположения в священный сан. Исторически под духовной школой понималась школа для выходцев из духовного сословия. И кстати, как только в результате реформы духовного образования 1869 года у выпускников духовных учебных заведений появилась возможность идти на гражданскую службу, очень многие этой возможностью воспользовались.

По меркам светских вузов конкурс у нас небольшой, но нужно иметь в виду, что у нас есть ограничения по приему: в семинарию мы не берем девушек, а молодых людей мы не берем с улицы — нужна рекомендация архиерея или настоятеля храма. Образование у нас бесплатное, поэтому мы должны понимать, куда вернется студент, отучившийся за церковный счет. В идеале он должен вернуться на тот приход, с которого прибыл.

— На какие средства существует семинария, кто ее финансирует — государство или частные лица? По закону ведь Церковь от государства в Российской федерации отделена…

— Если быть более точным, в Конституции сказано, что от государства отделены религиозные объединения и организации. Церковь — гораздо более емкое понятие, своей деятельностью она помогает решать в том числе и задачи государственной важности. Поэтому более корректно трактовать конституционную норму отделенности религиозных организаций от государства как их невмешательство в сферу ответственности государства, в первую очередь в вопросы государственного управления. Соответственно, и государство придерживается принципа невмешательства в деятельность религиозных организаций. Но есть множество сфер, в которых, очевидно, государство и церковь являются союзниками, могут и должны сотрудничать, и в первую очередь это сфера воспитания и образования. В семинарии мы воспитываем законопослушных граждан, патриотов своего отечества — разве государство не должно быть в этом заинтересовано? Но к сожалению, не во всех регионах у Церкви и государства есть взаимопонимание в этом вопросе.

Вступив в должность, я с приятным удивлением обнаружил, что власти республики Татарстан принимают участие в финансировании семинарии. На форуме православной общественности республики Татарстан в мае этого года президент республики Рустам Минниханов передал нашей духовной школе сертификат на 30 миллионов рублей для строительства спортивного зала. Надеюсь, что такое сотрудничество будет продолжаться и в будущем, ведь для Татарстана Казанская духовная семинария — это единственное православное высшее учебное заведение.

Впрочем, такие щедрые подарки — это все-таки пока редкость, а основное бремя финансирования семинарии и обеспечения ее продуктами питания несет, конечно же, Татарстанская митрополия, поскольку семинария является ее структурным подразделением. Наш семинарский храм в честь святого праведного Иоанна Кронштадтского, одновременно являющийся и приходским, также является для нас источником дохода. Есть и пожертвования от некоторых частных лиц.

— Мы делаем интервью в конце учебного года. Сколько человек выпустила Казанская семинария в этом году, куда они будут распределены, какие перспективы перед ними открываются?

— 14 июня, в день церковного прославления святого праведного Иоанна Кронштадтского – небесного покровителя нашего храма, состоялся 13 выпуск Казанской семинарии. В этом году диплом специалиста получили 14 студентов очного отделения, 9 студентов сектора заочного обучения, 7 человек защитили магистеркую работу и получили квалификацию магистра богословия – это был первый выпуск магистерской программы. Большинство из них будут нести свое служение на приходах и в монастырях Татарстанской митрополии и епархий сопредельных с Татарстаном регионов. По результатам защиты квалификационных дипломных работ 11 выпускников семинарии получили рекомендацию для продолжения богословского образования в магистратуре, причем, в каком учебном заведении они будут продолжать обучение, они будут решать сами. Наряду с магистратурой родной для них Казанской семинарии, они смогут поступить также в магистратуру Московской и Санкт-Петербургской духовных академий.

— Какой Вы бы хотели видеть семинарию через 5 лет?

— Хотел бы видеть ее среди лучших духовных учебных заведений Русской Православной Церкви, имеющей сильный педагогический состав и большое количество мотивированных студентов. Важно, чтобы Казанская семинария стала также ключевым звеном в системе православного образования республики. Очень хотелось бы надеяться, что на базе семинарии со временем будет возрождена Казанская духовная академия, а под эгидой семинарии и академии была бы создана православная гиманзия, в которой так нуждаются сегодня православные дети Татарстана.

Подготовила Ольга Богданова.

Портал Учебного комитета